Затерянная улица - Страница 74

Добравшись наконец до дому. Фред снял рубашку и налил стакан кока-колы. Потом позволил Диди, которая приплясывала от нетерпения, обуреваемая своей ужасающей энергией, развязать свертки.

— Отдай маме этот блокнот и ручку, — распорядился Фред. Дочь послушно направилась к Наоми и вручила ей пластмассовую коробочку.

— Запиши там что-нибудь при мне, — сказал он. — Составь, бога ради, какой-нибудь список и запомни, что это твой блокнот. А тот, что на письменном столе, — мой. Поняла? — Фред говорил беззлобно и довольно вяло — он повторял эту остроту уже не в первый раз.

— А это что? — спросила Диди. Она взяла сверток со змеем, и клубок бечевки покатился по полу. Фред чуть было не кинулся снова его заматывать.

— Это тебе. Разве ты не знаешь, что это такое?

— Красный змей, — сказала Диди. Она мечтала о нем уже не одну неделю, но сейчас притворялась, что ни капельки им не интересуется. Вдруг она не выдержала и возбужденно, умоляюще проговорила:

— А ты можешь собрать его прямо сейчас?

— Давай-ка сделаем это после ужина, дружок, — ответил он, чувствуя, что ведет себя неблаговидно. Сперва мы разжигаем их надежды, потом гасим их. Кроме усталости, у него не было никаких причин откладывать. Фред просительно посмотрел на жену.

— Папа устал, Диди, — пришла ему на выручку Наоми. — Он весь день проходил по жаре.

— Но я хочу только посмотреть, — сказала Диди, так теребя тоненькую красную пленку, что чуть было не порвала ее.

Фред уже раскаивался, что пил кока-колу, у него пучило живот, а прохладиться он толком не прохладился.

— Сначала мы чего-нибудь поедим, — вкрадчиво сказал он, — а потом мама соберет тебе змея. — Он обернулся к жене. — Ты ведь не возражаешь? Я только все перепорчу. — Когда Фреду приходилось вдевать нитку или вешать картину, всегдашняя легкая дрожь в руках настолько усиливалась, что он становился почти беспомощным.

— Ну конечно, — принужденно улыбаясь, ответила Наоми. Они давно уже разделили сферы деятельности.

— Там есть рисунок и инструкция.

— Я знаю. Ничего, как-нибудь соберем. Ну, а уж запускайте его сами… — Наоми встала, держа в руках блокнот, и отправилась на кухню готовить ужин.

Ужин был как нельзя более подходящий для такой жаркой погоды: в меру приправленный растительным маслом и уксусом салат, булочка, масло, ломтики холодного окорока. Мало-помалу Фред пришел в себя и в лицах изобразил Наоми эпизод в автобусе.

— Я был совершенно подавлен, — сказал он.

Слова мужа ее ничуть не удивили: в последнее время Фреда подавляло почти все необычное, чего он не мог как-либо изменить или исправить.

— Ему было лет шестьдесят. Да, да, шестьдесят, не меньше. Причем сразу бросалось в глаза, что это совершенно конченый человек.

— Обычная история, — сказала она. — Не слишком ли ты ее романтизируешь?

— То есть?

— Несостоявшийся священник, опустошенная личность, человек без призвания. Об этом все пишут. Грэм Грин построил на этой теме всю свою карьеру.

— Ты неправильно понимаешь это выражение, — нехотя выдавил из себя Фред. — Его не употребляют по отношению к настоящим священникам, пусть даже к священникам без призвания.

— В самом деле? — Наоми подняла бровь: она была воспитана лучше мужа.

— Ну, разумеется. Так называют тех, кто вообще никогда не был священником. Вся суть здесь в том, что призвание было, а человек им пренебрег. Вот что такое несостоявшийся священник. Это ирландское выражение. Обычно так называют неудачников или пьяниц. — Он коротко рассмеялся. — По второму признаку я не прохожу.

— Ты не неудачник.

— Да, пока что слишком молод. Дай срок. — У Фреда не было никаких причин так говорить: в магазине он считался одним из лучших продавцов.

— К тому же ты не собирался стать священником, — убежденно проговорила Наоми и засмеялась какой-то тайной мысли. — Не сомневаюсь, что с твоими наклонностями это тебе и в голову не приходило. — Она намекала на исполнение им супружеских обязанностей. Фред был неутомим, и она с неменьшей страстью покорялась ему. Наоми была искушенной и пылкой любовницей — немаловажное достоинство в жене.

— Давайте складывать змея, — сказала Диди, выбираясь из-за своего столика. Она произнесла эти слова с такой недетской решимостью, что родители засмеялись.

— Ну, что же вы? — спросила она и запрыгала возле дивана.

Инструкция была настолько бестолковой, что Наоми тут же порвала пленку. Предполагалось, что в пленке проделаны два отверстия, через которые надо пропустить бечевку, но отверстий не оказалось, а когда Наоми пробуравила их сама, пленка сразу же начала расползаться.

— Шотландскую тесьму, — сказала она, словно хирург, накладывающий шов.

— Там есть рисунок, — услужливо, но с тайным раздражением заметил Фред.

— Вижу, — ответила она.

— Мама сделала в змее дырки, — встревоженно проговорила Диди. — Она хочет его сломать?

— Нет, — ответил Фред. Инструкция и вправду была бестолковой.

Наоми связала дранки под прямым углом, и у нее ушло на это столько бечевки, что, по убеждению Фреда, змей не мог теперь подняться в воздух. Потом она привязала пленку к тем краям дранок, где были сделаны зазубрины, и змей стал приобретать форму.

— Какой-то он чудной получается, — заметила она раздраженно и обескураженно.

— Поверхность должна изгибаться так, чтобы давление воздуха было неодинаковым. — Фред довольно смутно помнил это из школьного курса физики.

Наоми согнула крестовину и привязала ее, выгнув дугой. Красная пленка упруго натянулась.